Мир сквозь туман представляется площе.
И в темноте засыпающих рощ
Плачет ночами забытая проща,
Кутаясь в слёз замерзающий дождь.
Хрипло скрипит от обид и несчастья,
Боли, страданий, нестёртых обид,
Преобразуя в пургу и ненастья
Их первозданный пугающий вид.
Грустно стоит, на корню засыхая,
Горе людское собой поглотив.
Сучьев обломки, печально вздыхая,
Ветра поют похоронный мотив.
К году от года. Всё дальше и суше.
Время дождём заунывным идёт,
Камни и скалы безжалостно руша.
И, настрадавшись, Она упадёт...
Станет землёю, травой, насекомым.
Ветром прорвётся сквозь тёмную даль.
Но, проходя перелеском знакомым,
Снова Её вдруг становится жаль.
Что ж. Поглядим на реальное проще —
Вновь в темноте замерзающих рощ
Плачет дождями засохшая проща,
Юности вспомнив зелёную мощь...
Опять всё тот же тёмный сон.
Всё тот же жуткий миг:
Солдатский мат под грай ворон.
Огонь. И страх со всех сторон...
Но больше — за других.
Уйти не сложно. Не впервой.
Хоть боль всегда страшит,
Когда под толп весёлый вой
Опять прощаешься с собой,
И кости меч крушит.
Когда с шипением дрова
Займутся, загудят.
И растеряются слова,
И воздух ловит голова,
И мысли жить хотят...
Но это можно пережить,
Хоть больно, через страх
Перетерпеть и победить,
Сумев усмешку сохранить
На тающих устах.
Не за себя мой страх. За них,
Кто здесь сто раз на дню
Ловил ушами каждый крик,
Тянул чужих страданий миг,
Давая корм огню.
Они. Кем станут? Что родят?
Куда они придут?
Призывно в трубы загудят,
Убьют, посмертно наградят,
Уняв душевный зуд.
Всего лишь. Только бы взглянуть,
Вцепиться и смотреть
На миг, когда хоть кто-нибудь
Пойдёт, кряхтя, в последний путь
Из Жизни прямо в Смерть...
И дом обновить. И хазарскую голову прочь
Снести, разгораясь в летучей серебрянной свили.
И ненависть чёрную всё-таки перевозмочь.
И мозг свой сберечь до момента, пока не убили.
Всё нужно. Всё важно. Ведь жизнь-то весьма непроста.
Детали ложатся в канву, собираясь наузами света.
И символы Предков, прорвавшись сквозь путы креста,
Приносят слова. И вопросы... на наши ответы...
Летящие искры,
Звенящие мысли,
Зовущие песни:
Мы вместе!
Мы вместе!
Треск веток горящих.
Туч холод парящих.
И песни без лести:
Мы вместе!
Мы вместе!
Вкус жжёного хлеба.
Столб дыма до неба.
И добрые вести:
Мы вместе!
Мы вместе!
Мы вместе! Мы рядом
Улыбкой и взглядом,
Ирийской дугою
И нежной рукою.
Ты снова вернулся!
И ветром надулся
Сверкающей лодьи,
Как встарь, в Беловодье,
Отбросивший старость
Пылающий парус.
Чтоб гусли звучали,
Чтоб струны сверкали,
И звуки взмывали,
Забыв о печали.
Чтоб вновь, сквозь мороза замки и узоры
Лететь, сокрушая стальные запоры.
Чтоб вновь зазвучали забытые песни:
Мы вместе! Мы вместе!
Мы вместе! Мы вместе!
Синеет вечер за окном.
Темнеет небосклон.
И сказку в сумраке ночном
Ты слышишь о былом.
Как так же опускалась ночь.
Как гас закатный свет.
И мысли уносились прочь,
Накинув чёрный плед.
И вот, когда приходит срок,
И сердце сжал испуг,
На Перекрёстке трёх дорог
Ты замираешь вдруг.
Скрипел ветвями дикий край.
И пели небеса
О чаще, полной мрачных тайн.
И звоне Колеса
Присев на камне верстовом
Ты слушал и молчал.
А лес, наполнясь колдовством,
Лишь кронами качал.
И в шуме этих сонных крон
Звучал во всей красе
Тысячелетний смертный стон
О страшном Колесе
Ты слушал песню горних сфер,
Застыв, как в полусне,
Под смех чудовищных химер.
Оживших по весне.
О том, что в точке трёх дорог,
Летящих в никуда.
Ты подведёшь судьбы итог,
Умолкнув навсегда.
О том, что в полночь, прямо здесь,
Окончив вещий сон,
Свершится снова чья-то месть
Летящим Колесом
В объятьях пряной тишины,
Увидишь, грянув ниц,
В лучах таинственной Луны
Полёт свистящих спиц.
Увидишь лезвий мёртвый свет,
И, сквозь прощальный крик,
Ты осознаешь вдруг ответ
Увы. В последний миг
Вновь не торопится к людям Весна.
Снова нахмурились древние ели.
И заполняют безумие сна
Чёрным кошмаром ночные метели.
Снова из белых теснин ледников
Дуют жестокие, колкие ветры,
Землю скрывая покровом снегов,
Плотно укутав позёмкою щедрой.
Белого Солнца пылающий шар
Бьётся в коварных объятьях мороза,
Вновь разжигая привычный пожар
Грёз и снегов запоздалые слёзы.
В крошево снежные стены круша
Под многозвучные ранние трели,
Рвётся наружу из клетки душа
В царство зелёное солнечной Лели!
