История проекта традиционного резного декора для современного дома
На берегу Финского залива, в хвойном лесу, меж высоких сосен и елей построен удивительный дом. В окнах его отражается холодное Балтийское море, а высокие стены изукрашены сказочной ажурной резьбой, вдохновленной крестьянским северным узорочьем. О том, как родился и был воплощен в жизнь этот проект, рассказывает автор концепции — декоратор, surface-дизайнер, художник альфрейной росписи Татьяна Корелякова.
Закончив Абрамцевское художественно-промышленное училище им. В.М. Васнецова, Татьяна Корелякова много лет занималась разными видами росписи. Сейчас она выступает автором комплексных художественных решений в области дизайна интерьера, руководит художественно-отделочными работами и разрабатывает новые темы и концепции с элементами русского орнамента в текстиле, керамике, дереве и металле. Узнаем, как все происходит.
— Татьяна, как появилась на свет эта красота? С чего все началось?
— Когда-то давно будущие хозяева этого дома переехали в Питер из Москвы и, под впечатлением от поездок в Карелию, приобрели участок на берегу Финского залива. Будучи городскими жителями, они долго не решались на стройку. Толчком послужил ковид. Когда архитектурный проект дома был готов, у хозяев возникло желание ввести в декор традиционные орнаментальные мотивы в современной интерпретации. Заказчики обратились ко мне, когда строительство было в разгаре. Дом возведен по проекту современного архитектора в харизматичном амбарном стиле и несет в себе все его черты: простые геометрические формы, высокие, до девяти метров, стены с гладкими фасадами, панорамное остекление.
Мне предложили разработать для дома резное убранство, используя мотивы крестьянского текстиля и домовой резьбы Русского Севера.
Заказчица отправила мне референс — дом в графитовом цвете с небольшим растительным резным узором:
«Мы хотим нечто такое и добавить немножко северного»
«Немножко» однако не вышло и эта работа выросла в совершенно уникальный и масштабный проект.
Вот как эту историю рассказывают сами хозяева дома:
«К Татьяне Кореляковой обратились чисто интуитивно, понравилась лента. Ничего масштабного не планировали, возможно, небольшие акценты. Татьяна предложила «завернуть поинтереснее», что происходило потом, уже слабо поддавалось контролю. Все новые орнаменты проступали сначала на бумаге, затем на фасадах. Во внешнем плане разворачивались всем известные события. Неудивительно, что идея ковчега возникла сама собой.
Мы в шутку для себя определяем стиль дома как «панк-этно-барн». Нам нравится, что в проекте есть вполне себе постмодернистская ирония и провокация. Но основное воздействие осуществляется сакральными символами поверх рационализаций. Ритмические повторы элементов. Стихии, Начала, Хранители. Дивные звери. Мы ощущаем их присутствие и волшебство. И мы признательны Художнику за эту работу»
— Орнаменты украшают фасады со всех сторон?
— Да, причем все фасады — разные. Для каждого из них сделана своя композиция с учетом расположения окон и дверей. Все смысловые элементы деликатно связаны между собой модульными деталями, подчеркивающими архитектуру здания.
Самый парадный фасад — с панорамным остеклением и множеством зверей: медведь, лисы, зайцы, белки, волки.
При подборе материала были учтены суровые климатические условия и использован специальный материал — дерево с особыми пропитками. Очень переживали, как декор переживет зиму, и этот сезон показал — все отлично.
— Поскольку дом находится в лесу, то природная тема возникла сама собой?
— На самом деле — не сразу. На стадии сбора материала я старалась выбрать наиболее сакральные образы с обережным смыслом. Но образ Мокоши, как слишком архаичный, оказался не очень близок моим заказчикам. Зато увидев придуманного мной «пардуса» с древом жизни на серой спинке, несущегося резвым галопом в светлое будущее, заказчики воскликнули: «Ой, котик!» Кто бы сомневался, что коты отзовутся, пойдут на ура и зададут тон! Мы зацепились за этот образ, решили, что будет уместно развить именно анималистическую линию, и работа пошла в этом направлении.
— Расскажите про сюжет орнаментов этого дома. Когда смотришь на него, ощущение, что здесь целый мир, своя вселенная.
— Рассказ про сценарий декоров я хочу предварить цитатой из статьи И.Я.Билибина
«Народное творчество русского Севера»:
«Содержание самого узора, исполняемого всеми упомянутыми видами вышивания, бывает самое разнообразное. Наиболее распространенный узор — звериный и фигурный, потом бывает узор растительный и геометрический. В зверином и фигурном узоре самые излюбленные очертания — птицы и всадники. Несколько реже — разные звери. Рыб, кажется, не встречается»
Это оказалось очень легко исправить. Рыбы теперь встречаются, да еще какие! Они органично влились в домовую орнаментальную явь и выглядят так, будто были там испокон века. И это слово из песни уже не выкинуть. Все-таки Финский залив рядом.
Как я уже говорила, частично наши прекрасные звери пришли из вышивок Русского Севера. Вот все полотенечные и подзорные барсы прозрачно намекали что они — совершенные котики и олень захотел быть участником «резной авантюры». А потом уже понеслись одна за другой «крамольные мысли»: «А волк? А лиса? А заяц с белкой? И сову тоже надо!» Замаячила очень интересная задача — сделать новые сюжеты языком традиционной пластики.
— Да, получилось очень живо и иронично! У котиков в животах – рыбки. Если возвращаться к орнаменту, то вспоминаешь, что традиционная одежда несла в себе символическую, статусную, защитную функцию. Домовая резьба работает так же?
— Дом вписан в среду, он находится на природе, и на фасаде проступают символы и образы этой природы в виде животных, растений, птиц, сплетенных в такую архаичную декоративную историю, которая при этом современно и органично привязана к XXI веку.
Это рассказ о связи человека с миром. О том, как дикое, природное становится родным, человечным и домашним. Договор с окружающей средой, чтобы она принимала и была комфортна. К тому же, модульные рыбки, которых можно видеть рассыпанными по всей композиции фасадов — это своеобразный символ изобилия. Ими «накормлены» все фасадные обитатели, а те, что не у них в животах — это запасы, которые красят любое хозяйство!
Официально проект назывался «Северный ветер», но как-то неформально мы стали звать его «Ноев ковчег». Здесь же каждой твари по паре. А я сама, увидев итог, подумала: «Ну вот, Таня, ты тоже сделала свой "Дом со зверями”!»
Я ведь очень люблю эту работу Сергея Вашкова — Доходный дом церкви Троицы на Грязех, что на Чистых прудах в Москве.
— А чем вам близок Сергей Вашков?
— Сергей Вашков мне близок своей смелостью и новаторством в стилевой работе, тем что он увидел большой потенциал в древнерусских мотивах и захотел их интерпретировать для своего столетия, создавая связь времен. Я ведь тем же самым занимаюсь, только в своем XXI веке! И многому учусь именно у Вашкова. Чувствую от него гораздо больше поддержки, чем от своих коллег-современников, увы. Поэтому, я в 2020 году с удовольствием поучаствовала в съемках фильма «Русский стиль Сергея Вашкова» на канале ТВР24.
— Как все эти звери вели себя в процессе реализации проекта?
— Мне очень нравится, когда жизнь и реалии вмешиваются в концепцию, это иногда дает совершенно новые повороты. Сам дом стал нас немножечко редактировать. А поскольку он не мог высказать свои пожелания словами, то слал нам подсказки своим способом, в форме небольших катаклизмов. Например, на одном из фасадов монтажники ошиблись в разметке и часть симметричного панно с котиками оказалась больше другой. Но нам ли быть в печали? Решили: «А давайте это будет кошачий Эдем». Так появились кот и кошка у райского древа. Для пущей убедительности добавили детали в виде фруктов. И это тоже совершенно народная история, когда смекалка и игра превращают ошибку в новый сюжетный ход.
Мистическая история произошла с «полотенцем», которое превратилось в «прялку». На том месте, где в крестьянском доме традиционно должно быть «полотенце» с крестом и солярными знаками, я спроектировала отдельную деталь с обережным крестом XI-XII века в образе Древа Жизни. Эта деталь должна была выступать, но почему-то оказалась на одном уровне с фронтоном. Так она стала лопастью прялки. А ведь образ прялки мы хотели как-то протранслировать, заказчица высказывала такое пожелание.
Был еще один интересный момент. У нас в композиции есть медведь. Я планировала, что мишка с рыбкой будут смотреть на Запад. Но летом, когда начались все наши события, возникли какие-то технические моменты, и композицию пришлось развернуть на 180 градусов на Восток.
А вот оленю досталась в итоге сказочная волшебная звезда, когда мы стали прорабатывать вечернюю подсветку. Попался необычный светильник с лучевым распределением света, и я под него нарисовала специальную розетку с лучами. Эти дополнения мы внесли в композицию стенового панно. Вышло очень логично и атмосферно.
— А что символизирует узор-косичка, который все соединяет?
— Это еловая веточка. Смотрите, сначала узор был другим. Пышный, нарядный, многослойный фасад по принципу наличника.
Я стала рисовать, посмотрела и поняла, как-то оно не вяжется, к этой форме надо что-то другое. Сделала конструктив из модулей с елочкой посередине. Модули идут по всем фасадам, и внутри этого модульного конструктива можно создавать любые истории. Мы вписали туда панно. Так все смотрится композиционно более современно и сидит, как влитое.
Конечно, работа трудоемкая, и дизайнер переживала, что зимой всё забьется снегом. Заказчица взяла на себя смелость и сказала: «Делаем». В итоге декор прекрасно ведет себя во все сезоны.
Если убрать эту елочку, будет уже не то. В этом проекте нет ничего случайного. Все на своем месте, там где должно быть, все продумано.
— Насколько ваши заказчики были вовлечены в процесс?
— Когда речь о русском стиле, то я очень приветствую участие заказчика в процессе. Это тоже игра и она чрезвычайно полезна, она позволяет узнать себя и свою культуру, дает уверенность в том, что создаешь дом со смыслами, которые соединяют с идентичностью. Такой дом нужно беречь и передавать по наследству.
В случае с этим домом соединились усилия заказчика, художника по векторной обработке и мои — трех человек, которые хотели одного – максимально возможного результата и работали на него, несмотря на все сложности. Одной из них было например то, что я оказалась 24 февраля на территории Украины в ситуации военного положения, когда даже просто сделать скан стало нерешаемой задачей. Но мы справились. На примере этого проекта все, кто в нем принимает участие, на практике убедились: продолжать традиции — нам по силам.
У меня до этого уже были дистанционные проекты с росписью, и сложился опыт удаленной, сложной, непростой работы. Но тут все оказалось еще более непредсказуемо. 2022 год, разгар начавшихся событий. Кстати, годы работы над проектом 2022-2023 — сохранились еще как память на открытке с фрагментом фасада, которую я нарисовала.
Тем не менее, несмотря ни на что, заказчица сама занималась покраской. Вся техническая часть была на ней. Если я была бы там и вела авторский надзор, то вместе с ними стояла бы на лесах. Несмотря на все сложности и мысли: «Боже мой. Этого же никто не делал никогда», — мы через всё прошли и в итоге счастливы.
— Как строится работа над таким проектом?
— Даже у самого сложного и первопроходческого проекта есть простроенный алгоритм, который работает не хуже волшебного клубочка, что указывает дорогу в дремучем лесу. Начинается все с предпроектной подготовки, когда я изучаю большое количество материала по теме и выделяю нужное, делаю стилевые коллажи, зарисовки, составляю концепции. Я ищу новые смыслы, детали, которые меня зацепили, беру и по-новому пытаюсь их интерпретировать. Получается очень сложный и органичный сплав, где старое и новое не отделить друг от друга, все переплетено очень плотно. Я обычно предлагаю несколько декоративных сценариев, и мы с заказчиком немало времени посвящаем выбору из множества вариантов.
Когда выбор сделан, ищем сочетания формы с орнаментом, нащупывая нужный конструктив. В итоге получается эскиз проекта в масштабе — графика и цвет. После утверждения такого эскиза начинается отрисовка деталей в натуральную величину для цифровой обработки под лазерную резку.
Все перечисленные этапы я делала сама, вручную, выверяя каждую линию и каждую деталь. Именно такая структура проекта позволяет поступательно, детально прорабатывать каждый блок и получать результат не поверхностный, а глубокий, соответствующий внутренним устремлениям заказчика.
— Возникло ощущение, будто создавая этот проект, вы подключились к сказочному источнику и через вас пошел поток образов, орнаментов и узоров.
— Именно так и происходит. Ты должен выучить этот язык. Соприкоснуться с материалом через глаза и руки. Тогда все довольно просто происходит. Как только какая-то деталь или образ отзывается в процессе просмотра, включается некий визуальный магнит и втягивает тебя в свой хоровод образов.
Набор декоров для меня — не что иное, как буквы. Моя задача — составить из этих «букв» свое высказывание. После того, как это однажды поймешь, то работа перестает быть работой и превращается в увлекательную игру.
Мир наличников, балясин, избяных фронтонов и резных полотенец, лемеховой кладки, подзоров, рушников с павами и пардусами был собран для того, чтобы измениться.
Когда начинаешь работать с древними декорами, именно древними, теми, что имеют глубокие архаичные корни, а не придуманными и выделенными в талантливом XIX веке, то, конечно, поначалу боишься сделать что-то не то. Однако в процессе работы происходит понимание их абсолютной универсальности и открытости в комбинациях.
— В вашем рассказе часто звучит слово «игра».
— Игра – наша сила! Игрой в народной жизни и обучали, и воспитывали, и регулировали социальную жизнь, и для создания красоты она оказалась важна.
Думаю, что наши предки, которые не имели возможности получить специальное образование, именно такую игру и затевали каждый раз когда садились за ткацкий стан. Игра превращалась в увлекательное индивидуальное повествование – ведь говорят же, что по костюму раньше всегда можно было понять, откуда человек и каков его статус.
Я пришла к неожиданному выводу. Когда речь заходит о народном искусстве, то принято застегнуться на все пуговицы, вытянуться во фрунт и бояться, бояться, бояться не так завитушку поставить. Надо, оказывается наоборот, включиться в игру и достать из сундука немного детской непосредственности, и все получится даже без щучьего веления.
Все что я делала постоянно – это ежедневно была внутренне открыта работе с русской темой, не думая о «выхлопе», а размышляя о деталях, взаимосвязях, смысловых и визуальных.
В этом проекте мы с заказчиками немало веселились, когда выбирали варианты. В итоге наша замечательная команда сыграла в прекрасную игру. А наработанного материала хватит на главу в монографии.
— Вы создаете орнаменты, которые можно трансформировать и воплощать на разных поверхностях в разных материалах?
— Когда я продумываю концепцию, то отталкиваюсь от деталей, но в итоге общее решение складывается по принципу конструктора, когда разные варианты можно доработать и получать пластически и ритмически продуманные вещи. Не случайные. Это метод гибкой модификации, когда можно менять практически все: масштаб, цвет, размер, соединять, вычленять детали и помещать их в совершенно другую среду.
Я изначально задумываю так, чтобы один мотив, естественно с какой-то долей доработки, мог быть воплощен и в стекле, и в вышивке, и на ткани, и в металле, и в ковке, и в резьбе. Поэтому мои орнаменты можно переносить на разные материалы и поверхности. Я об этом сразу думаю и возможность такой трансформации под разный материал и масштаб в эти декоры сразу закладываю.
Из котика на фасаде можно сделать брошку. Одна идея будет работать и в метровом масштабе, и в миллиметровом, и там, и там. У меня такая амплитуда, что я могу спокойно переключаться с архитектурных форм на ювелирку. Вот прямо сейчас параллельно в разработке декор для циферблата размером 3 см и двухметровое панно для изголовья.
В проекте домовой резьбы меня немного смущали размеры деталей – метровые котики и гигантские птицы с исполинскими рыбами иногда даже во сне снились. Я вскакивала и перемеряла очередное панно и карниз (только сюжетных деталей было 25 артикулов).
Однако размер дома все принял и в итоге выдал нам не брутальное логово с зооморфными гигантами, а очень строгое, выразительное, интеллигентное питерское кружево.
Я уже давно привыкла к этому миру трансформаций и без него мне жить очень скучно и бессмысленно, поэтому если нет проектов от заказчиков, то я сама себе придумываю задачки с тремя неизвестными.
— Вас лично как-то изменил этот проект и эта работа?
— Как и мои проекты, я живу в постоянных изменениях. Мне очень комфортно. Я очень счастлива, что смогла реализовать эту часть русского стиля. К тому же эта работа держала меня на плаву в тех пертурбациях, которые мне пришлось пережить. Как меня это изменило? Меня уже не надо менять. Во мне теперь живет огромный кристалл радости и отдельная вселенная русского стиля. Я ношу это в себе и транслирую.
Когда ко мне приходят такие проекты, то я радуюсь, что сейчас могу что-то отдать в мир. Когда мне дается возможность трансформировать мир и привнести в него немного русского стиля — вот это счастье.
— У вас есть видение развития или продолжения этого проекта?
— Очень хочу, чтобы он был не единственный, чтобы появились и другие, как частные дома, так, и рестораны, отели, общественные пространства. Хочется сделать отдельную коллекцию предметов интерьера и ландшафтные объекты. Перспективы для масштабирования хорошие. Я их вижу и открыта предложениям.
Ну а этот проект мы продолжаем интерьерными деталями и предметами. Потому что разработок гораздо больше, в реализацию пошла лишь малая часть нарисованного.
Участники проекта:
Архитектура: Архитектурное бюро «Лозинский и партнеры»
Дизайн резных декоров: Татьяна Корелякова
Векторная обработка: Валерия Ластовенко, Татьяна Сотникова
Фотосъёмка, цифровая коррекция: Ольга Михайлова-Яровая, Вячеслав Мощенко
Подготовка текста к публикации: Валерия Ефанова
