В IX в. в результате объединения племен восточных славян в Восточной Европе образовалось государство, ставшее базой для формирования русского этноса.
Древнейшее из сохранившихся сочинений о Руси – «Повесть временных лет», было написано в начале XII в. – через сто с лишним лет.
Она начинается словами:
«Откуда есть пошла земля русская»
«Повесть временных лет» является главным источником исторической информации о возникновении первого русского государства, однако она, как любая летопись, во многом основана на облеченных в фольклорные традиции народных преданиях. Поэтому содержащиеся в ней сведения следует сопоставлять с данными археологии и историческими источниками, дошедшими от народов, соседствовавших в те времена с восточными славянами. Тогда можно сделать определенные выводы о реальных событиях и фактах, происходивших свыше тысячелетия назад на прорезанных широкими артериями рек обширных лесистых землях, где сложился русский этнос.
В те времена проходивший через славянские земли Путь из варяг в греки – речная дорога, по которой торговцы провозили товары из Прибалтики и Скандинавии в Византийскую империю и наоборот, обеспечивала богатство и процветание ряду восточнославянских племенных союзов.
Особенно полянам, центром которых был город Киев на Днепре – самый большой и культурно развитый из городов восточных славян, в большинстве тогда походивших просто на крупные села. Варягами славяне называли тогда племена балтов и живших на Скандинавском полуострове норманнов. Согласно «Повести временных лет», варяги подчинили себе славянские племенные союзы новгородских словен, центром которых был город Новгород относительно близко к Прибалтике, и кривичей. Скорее всего, речь идет о знаменитых завоеваниях норманнов (викингов) раннего Средневековья. Однако затем, как говорит летопись, славяне изгнали варягов за море, что тоже подтверждает, что это были именно норманны, а не балты.
После этого славянские племена, а также два соседствующих финно-угорских народа чудь и меря, начали между собой борьбу за власть и влияние в регионе:
«И воевати почаша сам на ся»
Тогда словене, кривичи, чудь и меря отправили к варягам послов, которые сказали:
«Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет – да поидите княжити и володети нами»
Три брата, как сказано в «Повести временных лет», по-имени Рюрик, Синеус и Трувор, согласились и пришли в славянскую землю со своими родами. Рюрик стал княжить, по одним данным, в Новгороде, по другим – в Старой Ладоге, Синеус – в Белоозере, а Трувор – в Изборске. Через два года Синеус и Трувор умерли, и Рюрик стал княжить один над всеми призвавшими его племенами. На самом деле эпизод с призванием на правление трех братьев был очень распространен в европейских легендах. И город Киев, по преданию, основали тоже три брата. Имена двух «братьев» Рюрика с древнешведского языка переводятся как sinehusи thruwaring: «свой род» и «верная дружина». То есть, Рюрик пришел на славянскую землю со своим родом и верной дружиной, что было зафиксировано в народных сказаниях. Впоследствии с целью придать изложению событий романтический облик, сказители дали эти имена вымышленным братьям скандинавского вождя, а летописец со сказаний записал это уже как реальный факт.
В XVIII в. исторической науки в России как таковой еще не существовало. Исторические источники критике не подвергались, а оспорить данные летописи воспринималось чуть ли не как кощунство над национальной культурой. Поэтому на основе данных «Повести временных лет» в то время сложилась так называемая норманнская теория, согласно которой славяне были народом, «по природе» склонным к монархизму и единоначалию в государственном управлении, не способным к народовластию. В доказательство этого сторонники норманнской теории, четко оформленной в первой половине XVIII в. Г. Байером, Г. Миллером, Ф. Штрубе де Пирмонтом, А. Шлёцером и поддержанной в конце столетия Н. Карамзиным, приводили то, что славяне не смогли благополучно жить после ухода варягов, стали воевать друг с другом.
А после того как ими стал править вождь-иноземец и его потомки, смогли создать сильное и обширное государство с высокой культурой. Сначала эта теория «научно» оправдывала господство в первой половине XVIII в. немцев в высших государственных структурах России, в конце же столетия служила идеологической опорой российского монархизма для противостояния революционным идеям. Только в XIX в. в связи с развитием профессиональной исторической науки в России и идеологии русской самобытности норманскую теорию стало упорно теснить новое направление в историографии – антинорманизм. Известными антинорманистами были С. Соловьев, С. Гедеонов, Д. Иловайский.
Антинорманисты либо утверждали, что хотя Рюрик и был норманном, скандинавы не оказали существенного влияния на культуру славян, либо вообще пытались найти доказательства того, что Рюрик со своими сподвижниками тоже имели славянское происхождение.
К настоящему времени известно, что Рюрик был реальной исторической личностью и, действительно, был норманном. О вожде (конунге) с таким именем упоминают и скандинавские источники. Однако успешное складывание при нем и его потомках единого государства восточных славян обусловлено отнюдь не его этнической принадлежностью. «Повесть временных лет» говорит, что призвали Рюрика на княжение не все многочисленные племенные союзы славян, а только новгородские словене и кривичи совместно с финно-угорскими народами чудь и меря. Значит, другие славянские племена вполне обходились и без иноземных правителей, более того, впоследствии многие из них ожесточенно сопротивлялись попыткам потомков Рюрика подчинить их своей власти. Рюрик и его ближайшие потомки просто были удачливыми, талантливыми вождями, которым удалось объединить славянские племена, контролировавшие Путь из варяг в греки. А после этого экономическая необходимость побудила присоединиться к общему государству и другие восточнославянские племена. Также летопись говорит, что Рюрик был призван на княжение, значит, эта форма правления уже была известна восточным славянам. В средние века народы, как правило, не видели ничего предосудительного в том, что ими управляет иноземец. Большинство людей кормило себя тяжелым физическим трудом и обращало внимание на то, насколько смел, умен и справедлив вождь, а не на его национальность. По всей вероятности, Рюрик был хорошо известен северным славянским племенам, так как они постоянно контактировали с норманнами. И вероятно, его было за что уважать. В то время княжеская власть у славян была еще выборной. Возможно, что словенские и кривичские князья оказались скованы в своих действиях родственной солидарностью, в своей политике прежде всего учитывали интересы своих родов, а не всего племени. В результате они потеряли доверие своего народа, и славяне обратились к Рюрику, который, будучи иноземцем, не был связан с местными кланами, а потому мог руководствоваться в своем правлении объективностью.
Древнескандинавские амулеты, найденные на территории России
Норманны и славяне в IX в. находились примерно на одном уровне социального и культурного развития. Поэтому норманны не могли принести славянам более высокой культуры. И это подтверждается тем, что уже через несколько поколений потомки Рюрика полностью восприняли славянскую культуру, стали носить славянские имена, попросту культурно ассимилировались среди славян. То есть, хотя сама по себе русская государственность была заложена вождями-норманнами, культура Древней Руси является полностью самобытной, и норманны не оказали на нее практически никакого влияния.
Викинги — норманнские воины
«Повесть временных лет» сообщает, что двое из людей Рюрика – Аскольд и Дир, отправились в поход на юг – к Константинополю, который славяне называли Царьград. По пути они вступили в самый богатый славянский город Киев и стали там княжить сами. В 879 г., как гласит летопись, Рюрик умер, оставив наследником малолетнего сына Игоря (Ингвар). Власть же на время малолетства Игоря перешла к его родственнику Олегу (Хелег).
Здесь мы видим, что княжеская власть над славянскими племенами стала передаваться по наследству. Это было частью закономерного развития общества той эпохи: вождь объединял под своей властью население обширных земель, которое не могло все участвовать в выборах его преемника. Тогда, поскольку своему делу, в том числе управлению народом, все тогда учились у своих родителей, народ постановлял считать преемниками власти потомков правителя. Так и формировалась монархия. Однако долгое время власть князей была сильно ограничена народными собраниями, авторитетом племенных старейшин, позднее – аристократической прослойкой общества. И твердый порядок наследования от отца к сыну в Древней Руси установлен не был: впоследствии Русская правда Ярослава установила передачу великокняжеского престола от старшего брата к младшему, и лишь когда братьев не оставалось – к их сыновьям.
В 882 г. Олег с дружиной решил подчинить своей власти богатый Киев. По дороге на ключевой город Пути из варяг в греки он взял города Смоленск и Любеч, где оставил править своих наместников.
Подойдя к Киеву, Олег, как гласит летопись, спрятал дружинников в лодьях – больших парусно-весельных лодках, на которых тогда передвигались по морям и крупным рекам славяне и норманны, а сам выдал себя за купца, направляющегося в Царьград (Константинополь). Когда из города навстречу ему вышли безоружные Аскольд и Дир, дружинники выскочили из лодей и окружили их. Олег же поднял над головой маленького сына Рюрика Игоря и сказал: «Вот князь ваш!», после чего дружинники убили Аскольда и Дира. Олег вступил в Киев как князь и сделал его своей столицей. Это событие, объединившее северные (новгородские) и южные (киевские) земли восточных славян, считается фактом основания Древней Руси. О происхождении названия «Русь», давшего название объединившемуся под юрисдикцей восточнославянского государства народу, достоверно ничего не известно. Большинство исследователей видят в нем слово скандинавского происхождения, образованное от названия южного берега Швеции – Руслаген. То есть, из населения этого берега происходил Рюрик и его сподвижники, которые распространили это название на подвластную славянскую страну.
В пользу этой версии говорят слова одного из авторов «Повести временных лет» монаха Нестора:
«От тех варяг прозвалася Русская земля»
Однако довольно убедительной выглядит и иная версия: что слово «Русь» того же общеиндоевропейского корня, что и латинское «ruber– красный», латышское «rauds– коричневый», осетинское «roxs– светлый». Сродни этому собственно русские слова «ржавый», «рыжий», «русый». Возможно, что так называли либо страну восточных славян, либо их самих кочевавшие в степях между славянами и Византией иранские племена (аланы, сарматы). От иранцев это название переняли византийцы, а от византийцев в период распространения Христианства и усиления влияния греческого языка – сами славяне.
В те времена южные славянские земли, соседствовавшие с так называемой Великой Степью (степной зоной европейского континента), часто подвергались набегам живших там кочевников, в основном тюркского происхождения. На Северном Кавказе и в Нижнем Поволжье находилось сильное феодальное государство кочевников-хазар – Каганат. Хазарскому каганату подчинялись и платили дань восточнославянские племена северян, вятичей и радимичей. Для защиты от кочевников Олег стал возводить укрепления в приграничных со степью районах своего молодого, но весьма обширного государства. Олегу платили дань словене, кривичи и финно-угорский народ меря. Новгородцы отвозили в Киев дань в виде 300 гривен (слитков серебра весом около 200 г.).
Как гласит летопись, от северян и радимичей Олег потребовал:
«Не дайте хазарам, а мне дайте»
Очевидно, он переманил эти восточнославянские союзы племен, жившие в лесистом бассейне Верхней Волги, на свою сторону, возможно, более низкой данью, или более надежной защитой. Да и находить общий язык со славянским правителем, пусть и норманном, северянам и радимичам было легче, чем со степной тюркской державой. Согласно «Повести временных лет», Олегу подчинялись племенные союзы полян, северян, радимичей, древлян, восточных кривичей, ильменских словен, а также некоторые финно-угорские племена. Но и другие восточнославянские племена, нуждавшиеся в рынках сбыта добываемых в лесах мехов, шкур, вылавливаемой в реках рыбы, попадали в определенную экономическую зависимость от Киева, контролировавшего путь в Византию.
При Олеге пределы государства Руси простирались от Ладоги на севере до Нижнего Днепра на юге. О том, насколько в связи с традиционными отвагой и хитростью славянских и норманнских воинов было сильным с первых же лет существования общеславянское государство, свидетельствует поход Олега на Византию в 907 г. Приплыв морем на ладьях, воины Олега (около 80 тыс.) неожиданно появились в окрестностях самого Константинополя, опустошили окрестности столицы огромной могущественной империи – наследницы Древнего Рима, захватили несметные богатства и множество пленных, а затем, если верить летописи, поставили лодьи на колеса и направили их на сам город. Лодьи защищали наступавших воинов от стрел византийцев. Тогда византийцы запросили мира.
Императоры Лев VI и его брат и соправитель Александр выплатили огромную сумму контрибуции: по 12 гривен на каждую уключину каждой лодьи, то есть несколько тысяч слитков серебра. Русские послы получили возможность получать бессрочное содержание из государственной казны Византии. Славянские купцы в Византии смогли с того времени получать «месячину» – помесячное содержание хлебом, вином , мясом, рыбой и фруктами. А также люди, прибывшие из Руси, получили право пользования константинопольскими банями – привилегия, которой раньше были удостоены только жители Константинополя, даже не другие подданные Византии. Важнейшим же итогом похода Олега на Константинополь стало право беспошлинной торговли для купцов из Руси. После заключения договора с византийскими властями Олег повесил на воротах Константинополя свой щит.
Так с Русью – молодым государством восточных славян, на которых до того момента византийцы смотрели как на варваров, пришлось считаться самой сильной державе Европы того времени. Это ясно говорило о том, что на европейской политической арене появился новый серьезный участник. Если же рассматривать политику Олега сквозь призму его личности, то она по сути является частью норманских завоеваний в целом. Однако норманны, установив свою власть на восточнославянских землях и создав там новое государство, вскоре, как и во многих других областях Европы, ассимилировались среди местного населения, и их потомки сами превратились в славян.
