В двухтысячных все повально увлекались фэн-шуй, перенимали правила расположения дверей-окон-очага и верили: дом, построенный по принципам китайцев, будет счастливым. Полагаем, не меньше о «счастливом домостроении» знали и наши предки.
Да и более применимы исконные правила к нашему климату. О белорусских правилах домостроения REALTY.TUT.BY рассказала архитектор Белорусского государственного музея народной архитектуры и быта Жанна Ковшарова. И показала на примере домов — экспонатов музея в Строчице.
Как размещали двор в пространстве
В центральной части Беларуси, на Минщине, участки нарезались поперек улиц. Короткая часть участка — со стороны улицы. Поэтому в ленту выстраивались: торцом к улице дом, за ним сараи и дальше гумно. На Поднепровье такого дефицита земли не ощущалось, и дворы строились веночные — дом и хозпостройки образовывали замкнутый квадрат. И изба могла выходить на улицу уже продольной стеной.
Идеальным вариантом расположения дома считалось такое, при котором красный угол смотрит ровно на восток,
— объясняет Жанна Витальевна
В таком случае торец и пара его окон должны смотреть на северо-восток, вход и еще два-четыре окна — на юго-восток, а печь оказывалась в западном углу. Впрочем, улицы не всегда позволяли поставить дом именно так. И красный угол мог оказаться не на востоке. Но в любом случае печь была у входа, а семья собиралась за столом, расположенным по диагонали от печи.
Никаких «забобонов» с расположением очага — чистая логика: в печи ведь не только готовили для семьи, но и парили еду для скотины, и таскать горшки и ведра через всю хату было неудобно. Напротив печи обычно было окно, выходящее во двор. Чтобы хватало света и было видно, что происходит на твоей территории. А через проход от печи до окна располагался бабин угол — там хранили всякую утварь, посуду, да и было где хозяйке присесть с работой.
Дом победнее был двухкамерным и состоял из хаты (читай, жилой комнаты) и неотапливаемых просторных сеней. Дом побогаче строили трехкамерным — в одной стороне от сеней сама хата, в другой — клеть с припасами. Причем все это было под общей соломенной или тростниковой крышей. А чтобы в клеть через солому никто не влез, над клетью делали вторую крышу — бревенчатую. В закрытое на навесной замок хранилище продуктов и ценных вещей пробраться у вора шансов не было.
Хат (жилых комнат в нынешнем понимании) могло быть и две — одна проходная, вторая чистая. Тогда в каждой было по красному углу и источнику тепла. В «чистой» хате могла быть грубка, а могла стоять и полноценная печь,
— рассказывает Жанна Витальевна
Вход в дом в большинстве хат был один. Но в хатах с веночным двором их могло быть и два, один — с улицы, второй — со двора.
Как строили дом
Фундаменты не все могли себе позволить, да и не везде они требовались. В «бесфундаментном» варианте сруб клали на дубовые колоды, нижний венец делали дубовым — хватало на три-четыре поколения. Под первый венец прокладывали бересту — материал, не подверженный гниению.
А еще при строительстве под красный угол закладывались деньги и хлеб — символы богатства и благополучия. Те, кто больше всего ценил здоровье — собранные на Купалье и освещенные для пущей надежности в церкви целебные травы. После двух венцов хозяйка заносила стол, к которому приглашались работники.
Лес использовали зимний. Заготовленные не в часы «сокохождения» бревна меньше трескались вдоль. Его не пилили — только рубили. Потому что пила на сыром дереве дает «махровый» срез, портит древесину. Складывали во дворе по 3−4 венца на просушку. Обпиливали исключительно подсохшие бревна,
— объясняет архитектор
Прокладывали бревна мхом — материалом, который не только не гниет, но и убивает плесень.
Кстати, кругляк укладывали двумя способами — сначала «драчку» (горизонтальный паз, благодаря которому бревна надежно совмещаются между собой) делали сверху бревна. Такая рубка стен известна с Х века. Со временем желобки стали делать снизу, что логично, вода во время дождя не попадает между бревен и сруб не гниет.
Крыши крыли или тростником (такая крыша служила 50 лет), или более доступной, «своей» соломой. У последней срок службы был до 35 лет. Крепили снопки сырой лозой. Лоза подсыхала, сжималась — и уже «вытрущить» солому из снопка было невозможно. Сейчас в музее реставраторы во время ремонтных работ тростник крепят современными материалами. В итоге качество уже не то, за 40 лет пришлось два раза крыши перекрывать.
Кстати, срубы традиционно делали по некому внутреннему стандарту — или 5 на 5 метров, или 6 на 6. Исторический опыт строительства определил оптимальный размер сруба — 6Х6 метров.
Глинобитные полы характерны в большей степени для южных и центральных частей Беларуси. Такие полы делали не из-за бедности, такова была устойчивая традиция. Выбиралась земля, клали глину, на нее 15-сантиметровый слой глины с кострой, потом затирали глиной. Пол получался теплым, неприхотливым в уборке, да и практически вечным.
В северных регионах чаще устраивали пол из широких досок. Упрощенный вариант — доски (аполки) на земле, более совершенный — на лагах.
И да, на новоселье кота или петуха первыми запускали в дом. Они «чистили» новостройку от всяких духов и прочих неприятностей. За ними в дом входили пожилые, далее родители, последними — маленькие дети. Считалось, что в такой последовательности члены семьи будут и умирать.
Эргономика внутри и способы обзавестись детьми
Кроватей в 19 веке не было — спали на настилах. Нижних и верхних — их называли полатями. Например, на этом спали муж с женой и родители мужа — одни головой к печи, другие к стене. Умещались, напомню, люди меньше ростом были, — говорит Жанна Витальевна. — Если приезжали гости, докладывались доски и все спали ногами к центру комнаты
Под спальным настилом или в подпечке зимой держали живность, которая не могла пережить морозы в сараях. Так что метод фэн-шуй не класть ничего под кровать у нас не работал категорически. В некоторых хатах под настилом убирали 70 сантиметров земли и селили туда во время морозов теленка или козлят, ягнят. И «хранение» живности под спальным местом, скорее, обещало процветание, нежели застой.
Спали, кстати, на «сенниках». Так что спальное место было по нынешним меркам — весьма экологичным.
— А почему отдельных спальных мест не было даже в богатых семьях?
— Не принято было до начала 20 века, — говорит Жанна Витальевна.
— Как же молодые могли обзавестись детьми?
— Обычно когда парень подрастал, зажиточный отец уже думал, как ему построить отдельную хату. Если женились раньше, чем изба была построена или средств на отдельное жилье не хватало, молодые поначалу ночевали в неотапливаемой клети — до морозов. Грелись как могли — очень сближало. Свадьбы играли обычно после Покрова, то есть после 14 октября.
— То есть на сближение был месяц. А дальше как?
— А дальше можно было уединиться в бане — молодых в баню первыми пускали. Потом уже старики и дети шли.
Возле спального места вешали и люльку — чтобы мать могла качать ребенка, не вставая. В общем, главное правило эргономики было простым: все должно быть близко. Каждый метр нес функциональную нагрузку, каждый метр легко протопить. Дом в 150 «квадратов» был бы совершенно не понятен. Тратить столько стройматериалов, жечь зимой столько дров? Для чего?
Энергосбережение и утепление
Часто россияне спрашивают: а почему это у вас все окна со стеклами, где бычьи пузыри на окнах? — улыбается Жанна Витальевна. — Но дело в том, что стекло у нас использовалось с 16 века, 19 век на нашей территории характеризовался расцветом производств. Ну не было у нас проблем со стеклом!
Летом в окнах стояло по одной раме со стеклом, на зиму хозяин ставил вторые, ровнял, заделывал щели — получался однокамерный стеклопакет.
Входные двери сейчас кажутся очень низкими, и многие связывают это с необходимостью не выхолаживать хату.
Не такие уж они были и низкие, — объясняет Жанна Витальевна. — Люди тогда были ниже ростом, миниатюрнее. Вот богатырь Илья Муромец с ростом 176 был на голову, читай, сантиметров на двадцать, выше остальных. Подросли люди за двадцатый век. Оттого и одежда прошлых веков и доспехи, которые хранятся в музеях, могут подойти разве что подростку
А вот чтобы не выхолаживать хату, входные двери открывались именно внутрь, в сени.
Еще один момент энергосбережения — как клали сруб. Угол всегда был «в остачу» — с остатком. Бревно промерзает на концах, покрывается инеем, но угол в доме остается сухим и теплым.
Смотрели по приметам, какой будет зима, — говорит архитектор. — Примет таких много: от того, был ли дождь на определенные праздники, до того, сколько листьев осенью на деревьях осталось. Если зима грозила быть суровой — утепляли
В некоторых регионах делали «латы» — тростниковые или соломенные маты крепили к стенам.
Еще одним вариантом утепления было возведение «призбы» — завалинки. В том варианте, что в музее, призба невысокая и выглядит как лавка при избе, закрытая снизу доской. Внутри — дерн. Буфер между промерзшей землей и фундаментом хаты. Но если зиму обещали жестокую, призбу могли поставить и до середины окон. Делали из лозы и других подручных материалов вдоль стены «загончик» в 30−40 сантиметрах от бревен и тромбовали туда дерн. По весне или раз в пару лет утеплитель снимали, чтобы стена дышала и просыхала.
В общем, еще один миф пал — что срубы из кругляка не требовали утепления. Требовали. В 19 веке зимой бывало и минус 35. И наши предки были готовы к катаклизмам.
