Путь Венеры и радикальный путь.
Для описания влажного пути герметика очень часто использует половую символику, что даёт определённые основания подозревать эту традицию в знании иной разновидности «едких вод», имеющей отношение к разрушительной силе женщины, которую последняя проявляет по отношению к мужчине, соединяясь с ним в амальгаме любви и полового акта. Как и в случае сомы, здесь можно сказать, что Дама Философов (символ жизненной силы) в какой-то момент перестаёт быть «познаваемой»: тогда земная женщина используется как средство приближения к ней, благодаря головокружениям и экстазам эроса, возникающим при взаимодействии двух полов.
В этом состоит смысл определённых «операций двух сосудов», энигматически упоминающихся в алхимии; эти два сосуда являются телами двух людей различного пола, которые содержат два герметических принципа, в случае иных алхимических практик приготавливаемых и соединяемых в одном существе: активный и пассивный, сила золота и влага, притягательная и приятная, коя «растворяет» «замкнутость», характерную для первой.
Таким способом можно дать реальную, не символическую, интерпретацию высказываниям вроде «Наше телесное Золото как бы мертво до того, как соединится со своей супругой. Только после этого начинает развиваться внутренний и тайный Сульфур», и «вместе с Сульфуром Венеры исправляется, укрепляется и приходит в соответствие с идеалом внутренний Сульфур человека»
На данном плане фазы возгонки, произведённой в ходе экстракции, а затем захвата и фиксации (как мы уже видели на примере символа отсечения крыльев Дракона, совершающего полёт в эфирных высотах, и победы над Быком в конце его яростного гона), можно распознать в алхимико-каббалистических текстах, где говорится об ударе копья Финееса (Числа, 25), «пронзившего их в момент союза в их locis genitalibus, солнечного Израильтянина и лунную Мадианитянку … Этот наконечник или сила Железа, воздействуя на материю, очищает её от всякой мерзости. Израильтянин здесь не что иное, как, мужской Сульфур (в обычном состоянии); под Мадианитянкой мы должны подразумевать Сухую Воду (в данном случае, вероятно, аллюзия на осушение «излишней влаги», которую путём соответствующего приготовления женщина приобрела в своих ощущениях и способности чувствовать), смешанную как надо с красным Марказитом или Рудой. Копьё Финееса не только убивает мужской Сульфур, но также умерщвляет и его женщину ; они оба погибают, смешивая свою кровь в едином акте порождения (более сверхприродном, чем физическом). Тогда проявляются чудеса Финееса (представляющего оператора)».
В De Pharmaco Catholico также говорится о выделении горячего солнечного Меркурия из рудника Венеры посредством Винного Камня (каковой эквивалентен хаосу, растворяющей силе символического «сгорания») и Соли аммония, чья способность сжимать, в отличие от первого, может принимать значение упомянутого «удара копья». И если герметические тексты часто говорят о смерти, следующей за конъюнкцией, «соединением», это, возможно, также относится к травме, возникающей на пике совокупления и оргазма, подчинённым определённому режиму.
На самом деле, в силе порождения явно заключена сама сила Жизни, и речь идёт о том, чтобы застать её врасплох, остановить и завладеть ей в тот момент, когда она обращается к порождению иной сущности и оказывается как бы нагой, в неиндивидуализированном состоянии, так как она не может перейти из одной сущности в другую, хотя бы на миг не оказавшись в неиндивидуализированном и свободном состоянии. Но это состояние само по себе представляет «ядовитый» аспект Меркурия, который убивает. Таким образом, оказывается возможным найти в половом акте условия, аналогичные тем, при коих осуществляется инициация в форме активной смерти. Отсюда двойной аспект Любви и Смерти, характерный для некоторых античных божеств: Венера, как Либитина, также является богиней смерти; «Mortis et vitae locus», – гласит римская надпись, посвящённая Приапу. Слияние различных значений находит своё завершение в индуистском понятии кундалини, каковая является одновременно Богиней и «змеевидной силой», ответственной за телесную организацию и поддержание тела, что коренится в основании пола и проявляется при смерти или разделении, которую йоги используют для преодоления «порога Брахмана» и прорыва на «Царскую Дорогу».
В алхимических текстах мы можем найти и другие аллюзии, которые используют силу, проявляющуюся в человеке как сексуальность, в особенности в случае более-менее прямых отсылок к Сатурновому или Аммониевому Сульфуру, что спит в нижнем средоточии и соответствует «Отцу» (по Гихтелю), а также к Дьявольской Селитре , являющейся «магическим огненным ключом», равно как и противоборствующей, разрушительной силой для другого, внешнего Сульфура (см. De Pharmaco Catholico). Однако, когда подобная сила интегрируется в процесс Делания, более нельзя говорить о влажном пути; хотя «влажная» методика в определённой степени здесь всё же присутствует, теперь мы имеем дело с путём, который может быть назван сверхсухим, поскольку он напрямую ведёт к завершающей фазе «в Красном», перескакивая через все промежуточные стадии, непосредственно поражая Материю огненной молнией, скрытой внутри теллурической и сатурновой сущности и некогда повергшей Титанов.
Это гибельный путь. Гебер именует его «равновесием Огня» и характеризует как путь «наиболее трудный и опасный», а также называет «быстрой и стремительной царской работой»; Мудрецы предполагали его только для Принцев, имея в виду необходимость особой квалификации и врождённого «благородства».
Среди четырёх путей, упоминаемых Андреэ, это четвёртый, коим «ни один человек не может достичь Царского Дворца»: он «непроходим для смертных, ибо изнурителен, и доступен лишь людям с нетленным телом»
Возможно, это то же самое, что и прямое огненное пробуждение кундалини в соответствии с тантрической йогой, которому предшествует лишь одно «героическое» приготовление – vîr-krama – без «умерщвления» и без «растворения в Белом», то есть не проходя через срединную зону груди. Общая опасность смерти инициата – причём смерти не только как физического факта – в этом случае максимальна.
Наконец, в качестве смягчённого варианта упомянутого метода мы можем указать другой путь, в определённой степени «андрогинный», сухой и влажный одновременно, относящийся к героической инициации в прямом смысле и отсылающий к древнему сакральному значению войны, к изначальному тождеству воина и посвящённого, к mors triumphalis как «пути на небо» и т.д. При этом пробуждается несущая и неистовая сила, – эрос, сходный с исступлёнными и оргиастическими формами влажного пути, однако же непосредственно обладающий качествами Железа или Марса. Героический порыв технически предоставляет те же возможности, что и порыв мистический, а также оргиастический экстаз и тонкое умерщвление герметической аскезы, однако только когда элемент Марса, путём устранения землистых, водянистых и горючих шлаков, был приготовлен до степени, качественно близкой Золоту и Солнцу, и когда этот порыв настолько интенсивен, что может преодолеть преграды, создаваемые мужественной твёрдостью и границами индивидуальности.
Кроме того, этот же путь может привести к «снятию заклятия, сковывающему тело Золота и препятствующему выполнению им мужских функций», следуя не методу, по которому «Огонь действует в высшей степени мягко и умеренно от начала и до конца», но методу, требующему «неистового Огня, сходного с тем, что используется для операции умножения»
