Книга представляет собой глубокое и интересное исследование жизни женщин в польской деревне в первые десятилетия XX века. Помимо использования материалов из вторичных источников, автор часто озвучивает самих сельских женщин, цитируя их записи в оригинальной орфографии (письма, отрывки из работ, присланных на всероссийские конкурсы, посвященные крестьянской жизни, и т.д.) и выдержки из бесед, которые ей довелось вести.
Название: Крестьянки. Рассказ о наших бабушках
Автор: Джоанна Куцель-Фридрышак
Издательство: Marginesy
Количество страниц: 496
Жанр: репортаж
Тяготы жизни женщины в сельской местности
Чрезвычайно важно, что автор решила не только описать тяжелую судьбу сельских женщин, названных в названии книги "нашими бабушками", со своей точки зрения современного исследователя, но и позволила им говорить от своего имени, без цензуры и ограничений, часто налагаемых на них отцами и мужьями. Ведь женщина на сельской ферме не должна была жаловаться, о чем мы читаем уже на первых страницах книги. Ее удел — рабски трудиться, рожать детей и заботиться обо всех членах семьи. Потребности, желания и мечты женщины в этом мире были не важны и даже банальны. Бедность от колыбели до могилы, к сожалению, определила большую часть жизни героинь, с которыми мы познакомились на страницах этой книги.
Экземпляр книги "Крестьянки", фото: Юстина Михнюк.
Издание разделено на 16 глав, каждая из которых посвящена несколько иным аспектам деревенской жизни. Прежде всего, это информация о судьбе женщин на всех этапах их жизни. Есть и трогательные описания старушек, которые уже не могут работать, иногда им некуда идти и они просят родных или незнакомых людей дать им угол для ночлега. Интересно отметить данные, касающиеся популярной в то время экономической эмиграции за границу, в основном в такие страны, как Германия и Франция, где судьба женщин, к сожалению, была не лучше. Многие фрагменты книги, описывающие "дежурство", уже были рассмотрены в предыдущей публикации Джоанны Куцель-Фридришак "Слуги на все случаи жизни". Слуги на все руки".
Трогательно, реалистично, жестоко правдиво
Реализм книги заставляет читателя задуматься о собственной семейной истории и, на мой взгляд, иногда может заставить внучек с пониманием отнестись к судьбе своих бабушек и прабабушек, которые порой были сухими в чувствах и отстраненными. Жестокие реалии польской деревни, в том числе отсутствие водопровода в домах, теснота и антисанитария, заставляют читателя осознать, какая огромная пропасть когда-то отделяла деревню от города. Я имею в виду не только различия в жилищных условиях, но и в менталитете людей. Например, сельские дети, несмотря на обязательное школьное образование, появлялись в школе только сезонно, в то время, когда им не нужно было помогать семье по хозяйству. Это было общепринятой практикой, чему в публикации приводятся, в частности, рукописные и ошибочные клочки бумаги — освобождения детей от уроков, адресованные сельским учителям. Другим не менее важным вопросом были телесные наказания, которые, однако, в основном оставались за учителем и отцом.
"(...) Родители и учитель могут бить, а сосед уже нет. Этого родители не допустят. Физическое наказание — исключительно семейное дело, если оно не переходит в кошачьи крики, никому не интересно видеть на теле ребенка следы ремня или дисциплины". Другая важная цитата, несколько более точно характеризующая школьников, гласит: "(...) Когда крестьянский ребенок приходит в школу, учителя приходят в ужас или глубокую печаль: у него мало жизненных потребностей и высокая устойчивость к голоду. У него нет никаких интересов, выходящих за круг забот и радостей, связанных с пастьбой скота (...)"
В таких условиях формировались характеры детей, у которых практически не было шансов изменить свою судьбу. Особенно это касалось женщин, которые лишь в редких случаях получали согласие и поддержку семьи, когда речь шла об обучении ремеслу или вообще о получении образования.
В свою очередь, положение женщины в деревне и ее замужество, разумеется, по расчету, определялось размером приданого или его отсутствием, поэтому многие женщины впоследствии говорили, что отец "продал их за морген"
"В деревне, ой, в деревне/Самые тяжкие/Самые страшные/Самые голодные!..."
В связи с профессиональной деятельностью моих родителей я много времени проводил с прабабушкой, а затем и с бабушкой и дедушкой по материнской линии. Моя прабабушка Бронислава, родившаяся в 1912 году в одной из старейших деревень Живецкого района, в Заделе, не была типичной крестьянкой. У нее не было многочисленных братьев и сестер, и она жила в деревне, которая была очень современной для того времени.
Действительно, в 1930-е годы в Заделе, где в то время проживало около 1200 человек, были начальная школа, полицейский участок, ресторан, пожарная часть добровольной пожарной дружины и два бетонных завода, производивших, в частности, черепицу. Несмотря на это, она вышла замуж в 16 лет, что лишило ее шансов получить образование дальше начальной школы. Хотя моя прабабушка никогда не носила народный костюм, после замужества она надевала на голову косынку, прикрывая ею волосы. Платок до самой смерти был неотъемлемой частью ее наряда. Переехав к мужу, прабабушка отгородилась от внешнего мира и посвятила себя только работе и семье.
Прабабушка д-ра Юстины Михнюк перед своим деревянным домом, около 1937 г., собственность д-ра Юстины Михнюк.
Мои прабабушка и прадедушка в середине 1930-х годов владели двухкомнатным кирпичным домом, а также многочисленными фермерскими полями. Прадедушка до начала Второй мировой войны работал на заводе в Бельско-Бяле, а прабабушка занималась домом, тремя детьми и полевыми работами, что было нелегко. Я помню, что она никогда не хотела рассказывать мне о своем детстве и годах, предшествовавших замужеству. Так что я узнала историю ее жизни только как замужней женщины и трудолюбивой матери. Мать, настолько поглощенная работой, что через два дня после родов она уже копала картошку в поле, не давая себе ни минуты отдыха. В воспоминаниях моей прабабушки также часто звучала тема голода, неурожаев, нехватки основных продуктов питания и промышленных товаров, из-за чего летом детям приходилось ходить без обуви. Мои бабушка и дедушка тоже всегда рассказывали, что им с ранних лет приходилось помогать на ферме, например, пасти коров или гусей.
Основной едой в то время была так называемая "водзянка", известная в моем регионе в Бескидах, — суп из черствого хлеба, порезанного кубиками, залитого кипятком, с добавлением соли и иногда животного жира, или "пражухи" — поджаренная мука, залитая кипятком, с добавлением соли и иногда молока или жира. Также в книге "Хлопки" автор обращает внимание на бедный питательными веществами и мясом рацион деревенских детей, которым на целый день работы на пастбище часто давали только один кусок сухого хлеба и бутылку воды. Тяжелый труд в сочетании с неполноценным питанием приводил к многочисленным заболеваниям, а зачастую и к преждевременной смерти.
Сельский ребенок и его мать
Картина матери, сложившаяся в результате этой публикации, на мой взгляд, не является полной. Мне не хватило примеров, когда матери жертвовали собой ради своих детей, любили их, несмотря на бедность и унижения. Матери учат детей молиться, матери обнимают детей перед сном и поют им старые песни. А ведь были и такие сельские матери! Многие из женщин, о которых рассказывается в книге, говорили о том, что их собственные матери не смогли дать им любви. Иногда черствое материнское сердце смягчалось, когда на свет появлялись внуки. Некоторые женщины рассказывали, что их бабушки готовили для них еду, стелили постель, но не могли обнять или поцеловать. Таким образом, через еду и сладости, которые они покупали, они молча выражали свою любовь. Иначе они не умели.
Д-р Юстина Михнюк в детстве и ее прабабушка Бронислава, 1986 г., собственность: д-р Юстина Михнюк.
Недостаток ласки часто объяснялся работой не по силам и нехваткой времени, но также был вызван постоянной усталостью, которая сопровождала сельских женщин.
В своей профессиональной публикации, посвященной роли матери во Второй республике, автор Анна Юзефович отмечает:
"Тяжелая работа на ферме не позволяла крестьянским семьям всесторонне заботиться о своих детях. Чрезмерные обязанности приводили к тому, что матери пренебрегали своими детьми и не могли дать им столько любви и внимания, сколько им действительно было необходимо. Зачастую им не с кем было оставить своих детей, и они чувствовали себя разрывно, вынужденные совмещать две роли — воспитательницы и хозяйки"
Кроме того, сельские женщины испытывали постоянное давление со стороны окружения, где немалую роль играла и католическая церковь с ее весьма консервативным идеалом жены и матери, отказывающая женщине в праве на самоопределение и принижающая ее интеллект.
Полное представление о негативном отношении мужчин к женщинам можно найти в одной из самых известных польских книг о деревенской жизни — "Крестьянах" Владислава Реймонта.
В одном из отрывков нобелевский лауреат позволяет читателю познакомиться с мыслями Антека Борины:
"(...) Они сидели на лугу под кустами, Ганка кормила ребенка, потому что он плакал, а Антек скрутил сигарету, зажег ее и мрачно смотрел вперед..... Он не сказал жене ни о том, что грызло его в сомнениях, ни о том, что было в его сердце, как раскаленный уголь, потому что она не могла говорить, как будто хорошо понимала его... Обыкновенно, как женщина, которая не имеет ни мыслей, ни измерений, а живет, как эта тень, падающая от мужчины..."
В рецензируемой публикации также содержится хороший вывод об отношении сельских женщин к своим детям:
"(...) Женщина/продукт этой культуры [назовем ее патриархальной, католической или сельской] не спрашивает себя, хорошая ли она мать по мнению своего ребенка, а спрашивает, хорошая ли она мать в глазах своего мужа, священника или других членов племенного старейшинства"
Конечно, не стоит обобщать, ведь не все сельские матери отличались одинаковой холодностью и консерватизмом, чему мы находим множество подтверждений как в литературе, так и в мемуарах и автобиографиях, у сельских поэтов и народных артистов.
Молодая прабабушка д-ра Юстины Михнюк Бронислава (стоит справа) со своей матерью и сестрой, около 1926 г., собственность: д-р Юстина Михнюк.
Что я упустил при чтении?
Несмотря на всю полноту публикации, уникальные исследования автора и описанные исторически ценные факты, для меня в тексте не хватило нескольких важных моментов. Один из них — народные обряды и традиции и их роль в жизни женщины. Я имею в виду народные верования, которые были распространены в то время и часто сохраняются до сих пор, называемые, на мой взгляд, уничижительно звучащим словом "суеверия". Эти традиции часто восходили к верованиям славян и были настолько прочно укоренены в сельском народе, что даже многовековая агрессивная христианизация не смогла их уничтожить. Кроме того, следует отметить, что многие обычаи календарного года были связаны с древними славянскими верованиями, касавшимися таких сфер жизни, как беременность и роды, рождение ребенка и защита его от чар, обеспечение плодородия и т.д. Во многих из указанных ритуалов важная роль отводилась женщине. Описания этих магических действий и древних верований стали бы интересным дополнением к данному изданию.
Мне также показалось бы интересным более подробное описание взаимоотношений народа с дворянством, владевшим до войны значительными земельными владениями. Несомненно, хорошим дополнением к изданию стало бы и знакомство со школьной статистикой довоенного периода, иллюстрирующей процентное соотношение девочек в начальных и средних школах. Однако эти замечания скорее свидетельствуют о моих личных интересах, чем являются критикой в адрес автора этой интересной книги.
Я рекомендую всем прочитать "Крестьянки"!
