Для мальчишек драка — такая же игра, как и строительство штабиков, или игра в войнушки. Картина Прянишникова И.М.
Боевое задание
Кузнечная слобода была почти сразу за тыном: по мостику через речку, потом по Красной Горке пробежать, вот тут и кузницы. Недалеко. Но идти туда не хотелось: слободские заметят — тумаков не избежать. Могута не мог не знать того, в каких отношениях город со слободой, но ему, наверное, всё равно было до ребячьих потасовок.
- Гвоздей принеси на пять гривен, да не мешкай — к полудню мне уж успеть подковать надо...
Равнодушие Могуты придало Варяжке сил. Если так говорит, значит, верит, что Варяжка справится. А синяки — что? Могута — он вона весь в шрамах... До того, как кнезовской конюшней заправлять стал, первым воином в дружине был. А теперь годы своё взяли: тяжело ему в походах, вот и оставил ратную службу. Но кнез и сейчас никому своего коня не доверяет, кроме как Могуте.
Размышляя об этом, Варяжка не заметил, как оказался на косогоре. Слобода открылась перед ним, почуялся дым кузен. Закусив травинку, он стал думать, как бы проскользнуть лаской мимо изб, чтобы на глаза никому не попасться. Кузня Ставра, того самого, что ковал для кнезовской конюшни, была в аккурат посреди Слободы, и задача уйти без тумаков казалась Варяжке трудновыполнимой.
С тяжёлым предчувствием он спустился с горы по пыльной, избитой телегами дороге и, не поднимая белобрысой головы, бегом помчался по улице. Сейчас все при делах, авось и пронесёт!
Звонкий мальчишеский окрик в сердце отозвался сильнее, чем в ушах. Заприметили! Теперь бежать нельзя: ещё подумают, что трусит... Варяжка оглянулся и увидал двух босоногих хлопчиков, быстро его догоняющих. Сердце застучало быстро, в животе похолодело, но ноги не затряслись, не остановились. Чем ближе к дому Ставра, тем скорее всё обойдётся.
На дорогу перед ним выскочило ещё трое.
- Жизнь — это всегда неравный бой, Варяжка,
- промелькнул у него в голове голос Могуты.
Засечный бой в Перуновой Слободе
Солёный вкус драки
Под улюлюканье Варяжка рванул к обочине, где у плетня стояли оглобли. То ли страх им двигал, то ли упрямство, но точно не разум, который просто не поспевал за событиями.
Слободские с криком отскочили, когда тяжёлый дрын рассёк воздух перед их конопатыми носами, схватились за камни. Памятуя совет дядьки Могуты о том, что в окружении стоять нельзя, Варяжка ринулся на прорыв. Ещё один взмах и... Мощный толчок в спину опрокинул его так, что он с размаху ткнулся лицом в мягкую зелень отавы, при этом больно ударившись бровью о ту самую оглоблю, что крепко сжимал в руках.
- Вставай, ягуша... — раздалось нахальное откуда-то сверху, — лежачих не бьём.
Отпустив оглоблю, Варяжка поднялся на ноги. Бровь залилась так, что правым глазом он почти не видел. Его окружили со всех сторон, но кучей явно лупить не собирались. Говорил вихрастый парень, на пол локтя шире в плечах Варяжки.
- Что же ты, ягуша, за дреколья-то хватаешься? На кулаках биться не умеешь?
- Да что ж вы все на одного-то, — замычал Варяжка, озираясь из-под лобья.
- Это кто все? — дурашливо протянул вихрастый, — я — не все! Удержишь?
Последнее было сказано с таким нажимом, что Варяжка едва снова не сел в отаву.
- Удержу... — зло протянул он, опуская подбородок.
Откуда прилетел удар, он даже не понял. Только в голове кто-то ударил в колокол, а земля ушла из-под ног. Щеки снова коснулась нежная поросль пырея. Варяжка хотел встать, но в ушах продолжало звенеть, а землю качало, как лодку на волнах. Перед лицом показались чьи-то ноги в яловых броднях. Мощный рывок вытянул его вверх, хмурое лицо Ставра мелькнуло перед глазами.
Кузнец затащил мальца на подворье и повесил на шею котомку с гвоздями. Потом протянул ковш, усмехнувшись:
- Что, отведал юшки на вкус?
Разбитыми губами Варяжка припал к колодезной воде. Отдавая ковш кузнецу, пробормотал:
- Коли бы я поднялся, так задал бы им...
Ставр рассмеялся в бороду:
- Значит, я их спас, можно сказать!.. Да ты не кручинься. В драку лезть и по салазкам не схлопотать — не бывает такого. Ну, давай, беги на конюшню, ждут тебя...
Что общего между плясом и боем
Посмотрев на разбитое лицо мальчика, Могута спросил:
- Отбился?
Тот опустил левый глаз к низу:
- Оглобля шибко тяжела была, несподручно...
А потом неожиданно для себя почти выкрикнул:
- Дядька, а копьём разве можно в окружении биться? Оно же не для того делано!
Могута присел на липовую тюльку, опустив котомку с гвоздями на вытоптанную землю скотного двора.
- Да тебя, небось, никто и не спрашивал, удобно ли тебе оглоблей отбиваться?
Он помолчал, подбирая нужные слова.
- Рогатина — не меч, а меч — не топор. Везде своя сноровка нужна. Но должен знать ты, Варяжка, если оружием владеть хочешь, что есть ещё и умение воя, с которым он даже эту суму с гвоздями в кистень превратит. Драться бывает нужно и косарём, и шестопёром, и голыми руками, и в чистом поле, и в трясине, и по пояс в снегу, и когда твёрдая земля под ногами, и когда скользкий лёд, и вязкий песок — и не можешь ты знать, когда, где и чем ты будешь драться. Условия разные, а умение одно.
- Как это?
- недоумённо спросил Варяжка.
Он не мог понять, как может быть одно умение на любое оружие.
- А ты вспомни, как под жалейку пляшешь. Ухо слышит, как звук меняется, и тело ему вторит — тоже двигается иначе. Под одну игру — так, а под другую — уже этак. Разное движение, а умение-то одно...
Могута нахмурил брови, как это бывало с ним, когда он крепко о чём-то задумывался, и строго посмотрел на Варяжку:
- А ты знаешь про отроков кнезовских, что для дружины пестуются в кремле?
- Знаю, дядька... — у Варяжки сердце замерло от сладкого предчувствия.
- Ежели не сробеешь, спрошу Уветича, чтоб испытал тебя.
- Не сробею, дядька! Ротаться готов — не сробею!
- Мал ты ещё ротаться... Знаю, что не сробеешь. Вона, на лице у тебя смелость твоя порасписана...
