В этой публикации я рассказываю о личном опыте изучения боевого пляса как инструмента вхождения в состояние транса, причинах этого интереса и итогах своих исследований.
О чём подумал Николай
Шёл 2012-й. "Стрелы Перуна" создавали засечный бой, главным вдохновляющим мифом которого был миф о берсерках. Но разве можно вообразить себе берсерка, не обладающего навыком изменения состояния сознания в прикладных целях?
С целью освоения практик изменённых состояний сознания был учреждён клуб "Тёмный Лес".
Я, Тёма, Дима с Краснодара и ещё ряд периодически заезжавших к нам, в Перунову Слободу, лиц спускались вечерами в лог, чтобы в окутанной осенними туманами долине разжечь костёр и при свете луны заниматься бесовским: камлать с помощью бубна и практиковать разные формы пляса для погружения в транс. Именно так мы себе и представляли настоящую психологическую подготовку берсерка.
К мухоморам, растущим в Слободе в изобилии, мы довольно быстро потеряли интерес: готовили их по всякому, консультировались с экспертами, жарили на костре, жрали сырыми — всё без толку. Ничего, кроме тупого опьянения, добиться не получалось. А вскоре я уразумел, что попытка применения всякого вспомогательного средства для истинного берсерка унизительна, ибо лишает его возможности проявить собственную силу воли и власть над душой и телом. Мухоморы были заброшены, и мы сосредоточились на других традиционных формах вхождения в транс, а если точнее, то на бубне, мечах и плясе.
Николай, наш единственный сосед по деревне, как-то раз, поздно возвращаясь из города, долго стоял на тропинке и, глядя на странный силуэт, вытворяющий странные кренделябры на фоне пламени костра, думал, а стоит ли идти дальше. Ночь, глухой стук бубна, пламя костра и мужик с мечами — тут в самый раз было задуматься о преимуществах трезвого образа жизни. Впрочем, Николай, перекрестившись, смело двинулся вперёд, а мы — сделали такой же смелый первый шаг к освоению транса.
Транс — это не мужик в юбке
Честно признаюсь, мои интересы всегда опережали мою образованность. Вот и тогда: если бы я хоть немного был подкован в области психологии, то никогда не стал бы заниматься такими бредовыми вещами, как пляски под бубен возле костра. И тем не менее, благодаря своей упёртости, первый опыт с горем пополам был рождён.
Я научился входить в транс через пляс.
Транс — это очень просто. Когда мы смотрим кино и забываем, что происходит вокруг, — мы в трансе. Транс — синоним термина "погружение". Нет никакой мистики, есть только игра внимания и те психофизические изменения, которые её сопровождают.
Другими словами, мы всегда находимся в трансе относительно каких-то вещей, потому что объём сознания ограничен.
Транс в движении — это состояние потока, где потоком является само движение. Чем оно ритмичнее, тем проще войти в поток. Костёр и бубен — это тоже ритмичные стимулы, которые облегчают вхождение в транс. Сам транс воспринимается как ощущение потока, который тебя тащит, из которого не хочется выходить и кроме которого ничего не существует.
Когда входишь в транс через пляс, то в какой-то момент перестаёшь слышать бубен, но при этом темп движения остаётся в тесной зависимости от его ритма.
Эта форма транса прекрасно известна бегунам, потому что бег — естественная ритмичная форма движения, сопряжённая с ритмом дыхания. Поэтому беговой транс, который позволяет открыть "второе дыхание" — древнейшая форма транса, освоить которую гораздо проще, чем транс через пляс.
А вообще, главная сложность двигательных форм транса заключается в том, что они предъявляют высокие требования к функционалу. Если физподготовка страдает, то до транса не успеешь дойти — повесишь язык на плечо.
А теперь главное: какая у этого практическая польза?
Боевой пляс "Метелица"
Ответ был найден мной достаточно быстро: прыгать у костра с мечами можно, можно даже при этом научиться входить в транс, но никакой прикладной ценности это не несёт.
Все попытки перенести данный опыт в рубку засечного боя неизменно заканчивались провалом.
Если ещё на стадии подводящих упражнений транс удавалось сохранить и это, действительно, позволяло экономить силы (как и в беге), то в условиях реальной схватки, у которой отсутствует всякий ритм, а ещё при этом периодически прилетает в голову (тоже бубен, но звучит по-другому), ни о каком трансе не может идти и речи. Там нужна ярость, которая глушит боль и даёт силы. С этим мы разобрались без всяких бубнов.
Однако был один момент, всё же оказавший некоторое влияние на методику преподавания "засечки". Он касался формы боевого пляса "метелица", который является осью двигательной модели засечного боя.
Однажды мы проводили свои камлания на нашем "капище". Это была поляна на лесистом склоне крутого холма, окружённая со всех сторон мегалитами и соснами, а с одной — крутым обрывом. Всё как обычно: костёр и бубен, а я выполняю "метелицу", которая имеет своеобразный ритм и прекрасно подходит для двигательного транса. И вот я на краю обрыва кручу "метелицу", вхожу в транс и вдруг попадаю в ощущение полного контроля над ситуацией. И закрываю глаза.
Сумел я — сумеют и другие
Двигаясь в каком-то метре от обрыва с закрытыми глазами, я чувствовал, что точно понимаю, где нахожусь, не прибегая к привычному способу ориентации — зрению. Оказалось, что пространственная ориентация — это не только про зрение, но и ещё про что-то.
После того интересного опыта я заставил всех это повторять.
Только не на обрыве, а на площадке для засечного боя. Она называется "лес", имеет квадратную форму и площадь в 16 кв. метров. Умение "цепляться" за неё, не прибегая к визуальной ориентации оказалось весьма важным и востребованным навыком для засечника. Ведь проигрыш заступом за край площадки — наиболее популярный сценарий поражения. Если же спортсмен в ходе подготовки учится с закрытыми глазами крутить "метелицу", не выходя при этом за границы площадки, то в условиях реальной схватки он контролирует свой манёвр не зрением, а тем самым кинестетическим чувством, позволяющим не видеть, но чувствовать где ты находишься относительно центра площадки. Теперь это — часть методики и технический стандарт системы. Правда, транс тут совсем не причём))) Ну, да и бог с ним.
На этом игры в берсерков были завершены, но практика двигательной психорегуляции не исчезла, а нашла второе рождение в виде силовой психорегуляции. Силовая психорегуляция позволила адаптировать опыт вхождения в транс для переживания изменённых состояний сознания. Но этот опыт я опишу в последующих публикациях.
