На Средней Вятке зафиксированы остатки двух славяно-русских культовых построек. Одна выявлена на Еманаевском городище конца VII — X в. и представляет собой языческий храм на свободной от захоронений овальной площадке могильника XII-XIV вв. Реконструируется как бревенчатое сооружение с ямой по центру от вкопанного некогда деревянного идола.

Продолжая уже начатую когда-то тему о связях религиозного храмового зодчества балтийских славян.

В то время, как средневековые хроники донесли до нас многочисленные описания величественных языческих храмов балтийских, производивших немалое впечатление даже на враждебно настроенных католических проповедников, целью которых в конечном счете было их уничтожение, археологии до настоящего времени не удалось подтвердить эти данные находками реальных артефактов.

Вера в магические свойства трав существовала испокон веков и продолжает жить в сердце даже нашего современника. Только вспомните, что очень часто пишут на различных этикетках шампуней, косметических средствах и лекарствах: «Сделано по старинным рецептам». У человека, который прочитал эту фразу, завораживает дух, он склонен доверять написанному и предпочесть его другим препаратам.

На Балканах — в первую очередь в Боснии и Герцеговине, а также в некоторых районах Черногории и Албании — до нашего времени сохраняется обычай нанесения татуировок женщинам. Ирина Антанасьевич, доктор филологических наук, фольклорист, преподаватель русской литературы Белградского университета (Сербия), заинтересовалась этой традицией.

История средневекового Новгорода в сравнении с историей других городов Древней Руси не только несравненно полнее обеспечена письменными источниками, но и археологически он, как известно, изучен значительно лучше, чем любой другой древнерусский город, что дало право А.В. Петрову справедливо заключить: «в самое последнее время археологические открытия и вовсе способны превратить историю средневекового Новгорода в поле проверки на прочность важнейших концепций исторического процесса русского средневековья»[1]. В этой связи представляется правомерным утверждать, что и решение проблемы возникновения этого города способно, в немалой степени, пролить свет на проблему древнерусского градообразования в целом[2]. Изучение генезиса и начальных этапов жизни Новгорода[3] вполне может стать отправной точкой и «полем проверки на прочность» различных концепций древнерусского градообразования[4], существующих в современной историографии[5].

Как хорошо известно, в IX-X вв. постепенно все восточнославянские этнополитические объединения попадают, так или иначе, в зависимость от Киевской Полянской земли и ее правящей военно-торговой верхушки[1], которая и представляла собой зачатки государственного аппарата. Этот процесс хорошо освещен в литературе[2] и мы не будем на нем останавливаться. Земли, попадавшие под власть Киева, сохраняли огромную автономию и нередко стремились восстановить полную независимость, хотя широко участвовали в организуемых им военно-торговых экспедициях. Главной формой зависимости восточнославянских земель от Киева была в первую очередь выплата дани, состоявшей главным образом из продуктов, вывозившихся затем киевской военно-торговой верхушкой в Византию и страны Востока и Европы.

Перед всеми исследователями, поднимающими проблему происхождения и начальных этапов развития древнерусских городов, встает одна любопытнейшая проблема, на которую, кажется, впервые четко обратил внимание В.В. Мавродин[1] и которая в современной науке получила название «проблема ‘’переноса’’ городов». Е.Н. Носов, характеризуя ее, отмечает, что «…по крайней мере в начале века (ХХ – М.Ж.) было замечено, что возле целого ряда русских городов находились значительные, в тенденции более древние поселения, и эта проблема… трактовалась, прежде всего, с точки зрения прямой преемственности центров, образующих отдельные пары, т.е. как перемещение города с одного места на другое, как ‘’перенос города’’, причем возможные причины этого назывались самые разные»[2]. Т.е., скажем, рядом с развитым ремесленно-торговым поселением IX-X вв. Гнездово постепенно появился другой центр – Смоленск. При этом со временем он вырос, а Гнездово пришло в упадок.

Подытоживая сказанное в предыдущих частях статьи, можно предположить следующую картину. По мере сложения крупных восточнославянских этнополитических объединений, складываются и их политико-административные и редистрибутивные центры, которые со временем превращаются в развитые ремесленно-торговые поселения (Гнездово и Изборск – у кривичей, Рюриково Городище и Ладога – у словен и т.д. и т.п.). В Х в., по мере все более широкого и прочного распространения власти Киева на земли восточных славян, центральная власть начинает создавать себе опорные пункты для укрепления своего влияния и борьбы с местной знатью («погосты»), создававшиеся прямо у старых местных центров. Первоначально эти новые пункты выполняли преимущественно политико-административную и военную роли, к которым со временем добавилась и культовая. Они же становятся и центрами взимания дани, следовательно, в них начинает концентрироваться прибавочный продукт. Как следствие, со временем ремесло и торговля также начинают преимущественно концентрироваться на новых центрах. Местные протогорода в этой конкуренции оказываются обреченными и постепенно во второй половине Х – первой половине XI в. они повсеместно приходят в упадок[1] и в это же время начинается расцвет новых «собственно городов»: Смоленска, Чернигова, Ростова, Ярославля, Новгорода и т.д. Зримым поражением древних местных политических и торгово-ремесленных центров в конкуренции с новыми, выраставшими из киевских опорных пунктов, стало появление у последних на рубеже X-XI вв. значительных ремесленных посадов[2], что обусловило упадок ремесленного производства на соседних поселениях.

Вспоминая друга, Владимира Ивановича Поветкина …

Попытка возрождения древних языческих религий — один из характерных элементов движения "Нью эйдж". В данном сообщении пойдет речь о движениях и сектах, идеология и практика которых в большей или меньшей степени восходят к славянскому неоязычеству. Неоязычество от язычества отличает в первую очередь сам факт реконструкции (как правило, произвольной) философских и мистических представлений, мифологии и обрядов, вызванной разрывом естественной традиции.

Поиск

Журнал Родноверие