Скульптура босорки в Братиславе работы словацкого скульптора Тибора Бартфая
Мы рассмотрели этимологию слова «босорка», обозначающее отдельный вид нечистой силы, что водится на территории Карпат, а также образ сего фольклорного персонажа в румынской мифологии.
Волхв, волх, волхат, волхвит, волхид, волхит, волховит, волхун, волховитка, волхвица, волховица, волхидка, волхитка, волховка, волхунья — знахарь; кудесник, колдун, ведун; ворожей; чародей, знахарка; колдунья, ведунья; еретица.
«Прииде некто волхв, чародейный старец и мечетник, нарочит кудесник, волхвом начальник, обаянникам старейшина, отравникам больший, иже в волшебной хитрости всегда упражняясь, кудесному чарованию теплый помощник был: имя ему Пам» [ «Житие Стефана Пермского»]; «Старые старики, сивые бороды и волхвиты на улицу выходили» (Смол.); «Этот рыж-от мужик ведь волхит, страшной колдун» (Перм.); «Затмение бывает оттого, что какой-то волхид снимает Луну с неба и ворожит» (Томск.); «Старуха-та эта, бают, волхитка; присучить ли кого или порчу посадить, чтобы человек икал, уж на это у ее дело е» (Перм.); «Волхвы у нас есть: Паланея, бабка Маша. Могут отнять у коров молоко» (Новг.).
Низшая мифология славян: водяной, воденик, водовик, водыльник, водяник, водяник, водяной дедушка, водяной дьявол (дедко водяной дьявол), водяной лембой, водяной леший, водяной хозяин, водяной царь (воден-царь, царь-водяник), водяной шишок, водяной шут.
Поверья о боровике известны не только на Руси-матушке. Есть дух боровик и в польском фольклоре.
У поляков имеется сразу несколько лесных духов, название которых содержит корень -bor (что на древнепольском означает «сосна»): borowik, borowiec, borowy, boruta.
О последнем, боруте, сегодня и потолкуем.
Помните старичка Боровичка из советских сказок?
Сначала он появился на экране в 1950 году в мультфильме «Дудочка и кувшинчик», а потом, в 1964-м, в кинофильме «Морозко».
Торфяное болото
Как я уже писал ранее в статье, посвящённой болотнику, сведения о данном персонаже немногочисленны. Он (равно как и болотница) не столь распространён как, к примеру, водяной или леший.
Несмотря на это, в Беларуси исследователями зафиксированы представления о нескольких разновидностях болотников, прослеживается даже некоторая иерархия.
Иллюстрация Надежды Антиповой
Бывает такое, что какой-нибудь сыскавший признание писатель вольно интерпретирует образ того или иного фольклорного персонажа. В частности, таким занимался Алексей Михайлович Ремизов.
Иллюстрация Светозара Кошицкого
Слово «бог» традиционно носит в славянских языках позитивную смысловую нагрузку, причём повелось это с времён языческих, дохристианских.
Викинг в рогатом шлеме – это как пьяный русский с балалайкой и ручным медведем на заснеженной даже летом улице Москвы. То есть образ, не соответствующий действительности, но столь въевшийся в массовую культуру, что, малость перефразируя Николая Алексеевича Некрасова (да простится мне такое заигрывания с великой классикой!) колом его оттудова не выбьешь: упираются, всяк на своём стоит.
Есть в славянской мифологии такой отдельный вид нечистой силы – блазня. Вернее, утверждают, что есть.